Издательство «Альпина нон-фикшн» представляет книгу Майкла Остерхолма и Марка Олшейкера «Заклятый враг. Наша война со смертельными инфекциями» (перевод Ольги Корчевской).
Авторы запланировали эту книгу во время эпидемии лихорадки Эбола в 2014–2016 гг., а писали ее во время вспышки лихорадки Зика. В процессе работы они не забыли об эпидемии коронавируса SARS 2002 г., вспышке гриппа H1N1 2009 г. и о MERS — коронавирусе 2012 г. Наконец, после всего этого мир столкнулся с пандемией COVID-19. А по заверениям авторов, обязательно придет и следующая пандемия, а за ней — еще и еще. Скорее всего, нас ждет новый вирус гриппа, не менее смертоносный, чем «испанка» 1918–1919 гг. Только эта пандемия будет разворачиваться в мире, где живет в три раза больше людей, где есть международные авиаперевозки и существуют мегаполисы третьего мира — готовые взорваться пороховые бочки. Книга призывает использовать кризис, вызванный COVID-19, как урок и основу для подготовки к будущим событиям, чтобы они не застали нас врасплох.
Предлагаем прочитать фрагмент книги
Сельское хозяйство также подразумевало одомашнивание животных в целях пропитания и выполнения хозяйственных работ, а возбудители многих наших инфекционных заболеваний обитают в организмах животных; такие заболевания мы называем зоонозными. Важность этой взаимосвязи между человеком и животными обусловила возникновение движения «Одно здоровье для всех», которое делает упор на то, что только способность разобраться в вопросах здоровья как человека, так и животных поможет нам предотвратить болезни нашего собственного вида.
Я был одним из первых, кто поддержал проект «Одно здоровье для всех», потому что он направлен на устранение важнейшей причины повышенной опасности возникновения инфекционных заболеваний у людей в современном мире.
Многие возбудители инфекционных заболеваний, в том числе полиовирус и вирус натуральной оспы, приспособились исключительно к человеку, а другие их варианты (такие как вирусы коровьей оспы и оспы обезьян) поражают человека и другие виды животных. Эболавирус Заир, вызвавший эпидемию в Западной Африке в 2013–2015 гг., смертельно опасен для человека: гибнут от трети до половины зараженных. Эболавирус Рестон, описанный в бестселлере 1994 г. «Горячая зона» (The Hot Zone) Ричарда Престона, поражал приматов, а на человека практически не действовал.
Каждой инфекции для поддержки собственного существования нужна определенная популяция людей или животных. К примеру, кори, одной из наиболее эффективно передающихся инфекционных болезней, требуется восприимчивая к заражению популяция в несколько сотен тысяч человек, в противном случае она сойдет на нет.
Некоторые биологические агенты могут просто выжидать подходящего момента для нанесения удара. Если в детстве мы переболели ветрянкой, то вызвавший ее вирус варицелла-зостер может десятилетиями оставаться латентным в организме. Затем, когда мы станем старше, а наша иммунная система ослабнет, он может активизироваться в форме сопровождающегося болевым синдромом опоясывающего лишая. Бактерия Bacillus anthracis может сохраняться в форме спор, никак не проявляя себя, практически до бесконечности — до момента вдыхания, проглатывания или соприкосновения с открытой раной, после чего она активизируется и вызовет у ничего не подозревающего хозяина смертельно опасную сибирскую язву.
После того как болезнь эффективно перейдет от животного-носителя к человеку, она начинает представлять новую опасность для популяции потенциальных жертв, не имеющей биологической памяти, а формирование иммунитета у этой популяции (выжившей ее части) займет время и нанесет ущерб здоровью. С ростом и развитием цивилизаций увеличивались скорость распространения и последствия инфекционных заболеваний. Бактерия Yersinia pestis — возбудитель бубонной и легочной чумы, уничтожившей от четверти до трети европейского населения в XIV в. во время эпидемии «черной смерти», — распространилась по всей Европе всего за десять лет и продолжала представлять смертельную опасность более века.
А двумя столетиями позже, приступив к «заселению» Нового Света, европейцы столкнулись с людьми, иммунитет которых был не обучен борьбе с микроорганизмами переселенцев. Вирус оспы, который они привезли с собой, за шесть лет вдвое сократил численность индейцев тимукуа во Флориде — примерно с 722 000 человек в 1519 г. до 361 000 к 1524 г. Спустя четыре года пандемия кори еще раз вдвое сократила численность населения. Эти заболевания имели аналогичные последствия и для других племен коренных американцев, и испанские конкистадоры решили, что таким образом Бог показывает свое благосклонное отношение к их завоеваниям и жажде золота.
По мере того как быстроходные суда приходили на смену парусникам, а поезда — гужевому транспорту, скорость распространения инфекционных заболеваний росла. Собственно, такая ситуация сложилась у нас к началу XX в.
По статистике, самая страшная пандемия современной эпохи произошла в 1918 г., когда весь земной шар охватил так называемый испанский грипп. В действительности же грипп был вовсе не испанский. Просто Испания, будучи в Первую мировую войну нейтральной страной, в которой пресса не подвергалась цензуре, честно сообщала о распространении эпидемии и таким образом по ошибке закрепилась в названии болезни. По самым скромным оценкам, число погибших во всем мире составляет от 40 до 50 млн человек, однако недавно проведенный анализ показывает, что их могло быть в два раза больше, а это намного превосходит число жертв жестокой и кровопролитной мировой войны, которая непосредственно предшествовала эпидемии.
По причинам, которые мы еще обсудим, острая респираторная инфекция 1918 г. была вызвана штаммом гриппа, в отличие от других эпидемий в истории человечества. Может ли подобное повториться? Без сомнений. Спокойно отдавайте голову на отсечение. Но если учесть все достижения медицины за последнюю сотню лет, лучше ли мы подготовлены к тому, чтобы справиться с этим?
Сегодня мир совсем не тот, каким был сто лет назад. Собственно, сегодня мир даже не тот, каким он был двадцать пять лет назад. И в этой войне почти все произошедшие изменения играют на руку микробам, а не людям.
Во-первых, по своей природе общественное здравоохранение требует сотрудничества; сообщества и страны должны объединяться. Всемирная программа по ликвидации оспы сработала, потому что две сверхдержавы того времени — США и Советский Союз — согласились с тем, что это правильное решение. Если бы любая из сторон не поддержала эти усилия, искоренения оспы не произошло бы. И когда от них исходили приказы к действию, все остальные страны строились и брали под козырек.
После распада Советского Союза мир изменился. Индекс «неустойчивости государств», публикуемый некоммерческой организацией «Фонд Мира», в 2016 г. был значительно выше, чем в аналогичном исследовании 1975 г., и сейчас сложнее, чем сорок лет назад, заставить международное сообщество дружно работать на достижение общей цели. Сегодня насчитывается более сорока стран, обладающих крайне малой способностью к эффективному управлению.
И речь идет не только об Африке. На момент написания этой книги страны Америки — Венесуэла и Колумбия — находятся на грани экономического и политического коллапса, вызванного падением цен на нефть. Президент Бразилии подвергся импичменту, правительство страны распадается, в штате Рио-де-Жанейро объявлено «национальное бедствие». Пуэрто-Рико, территория США, практически банкрот. Все эти сбои в управлении могут привести к крупным катастрофам в области здравоохранения.
Внутренний и внешний терроризм представляет постоянную угрозу, неизменно сохраняется настороженность. На момент написания этой книги убиты несколько работников, проводивших вакцинацию против полиомиелита в районах Пакистана, где радикальные исламисты противодействуют этой кампании, поскольку она, по их мнению, противоречит воле Божьей и является тайной попыткой стерилизовать население.
Во-вторых, население имеет тенденцию к экспоненциальному росту, и все больше и больше людей и животных концентрируется в непосредственной близости друг к другу. Мы уже говорили о резком увеличении численности населения: в 1900 г. на Земле насчитывалось около 800 млн человек; к 1960 г. эта цифра выросла до 3 млрд. Сегодня она составляет 7,6 млрд. По оценкам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), к 2050 г. численность мирового населения достигнет 10 млрд человек. В основном этот рост будет наблюдаться в мегаполисах развивающегося мира, где антисанитарные условия, в том числе отсутствие безопасной питьевой воды и канализации, таковы, что зарисовки из романов Диккенса по сравнению с ними кажутся не такими уж пугающими.
Озабоченность, чаще всего высказываемая сегодня в отношении популяций животных во всем мире, связана с серьезным сокращением их численности, в том числе с исчезновением все большего числа видов. При этом мы видим значительный рост поголовья животных, используемых в производстве продуктов питания, чтобы прокормить увеличивающееся население.
Например, в 1960 г. в мире насчитывалось около 3 млрд кур; сегодня их около 20 млрд. А поскольку курица растет очень быстро, то грудка, которую вы съедите сегодня, возможно, еще тридцать пять дней назад была всего лишь эмбрионом. За год можно вырастить одиннадцать или двенадцать поколений кур.
Каждая из этих птиц — потенциальная пробирка, в которой может вырасти новый вирус или бактерия. А сама природа птицеводства во всем мире такова, что эта птица находится в тесном контакте с человеком; она дышит одним воздухом с теми, кто о ней заботится. То же самое можно сказать и о свиноводстве. Сегодня ежегодно выращивается более 400 млрд свиней, а свинья — идеальный резервуар для генетического смешивания нестабильных и легко мутирующих вирусов птичьего и человеческого гриппа. Подольет масла в огонь и планируемое увеличение поголовья кур и свиней по крайней мере на 25–30% в течение следующих двадцати лет, направленное на то, чтобы прокормить быстрорастущее население.
В-третьих, изменения в международных перевозках и торговле сделали мировую экономику по-настоящему единой. Люди, животные и товары перемещаются по планете в беспрецедентных количествах и с беспрецедентной скоростью.
До начала прошлого века бо́льшая часть мирового населения — особенно это относится к развивающимся странам — проживали в селах и вели изолированный образ жизни. Многие люди никогда не уезжали дальше чем на несколько миль от деревень, в которых они родились. В 1850 г. кругосветное плавание на быстроходном судне занимало почти год. Сегодня мы можем облететь мир на самолете менее чем за сорок часов. Первым коммерческим воздушным рейсом, состоявшимся в 1914 г., пассажиры преодолели залив Тампа. Спустя сто лет коммерческими рейсами ежедневно перевозится 8 млн пассажиров; это значит, что в год совершается более 3,1 млрд полетов.
Значимость того факта, что любой человек может оказаться в любом месте Земли в течение нескольких часов, совершенно очевидна. Однако не менее значима и идея о том, что из-за глобальной цепочки поставок и практики доставки по принципу «точно в срок», затрагивающей почти всю продукцию и комплектующие, последствия пандемии будут гораздо более серьезными, чем последствия пандемии, вызванной инфекционным агентом аналогичной вирулентности, которая имела бы место в прошлом. Лишь один пример: возможно, у нас в Соединенных Штатах одна из лучших в мире медицинских инфраструктур, но практически все непатентованные жизненно важные лекарственные препараты производятся за границей. Представим, что в одном из регионов Индии, откуда завозятся многие из наших лекарств, крупная эпидемия. Отсутствие важнейших препаратов приведет к тому, что в наших больших городах тоже начнут гибнуть люди.
В течение года до 30 июня 2014 г. авиаперевозчики перевезли 186 млн пассажиров между США и остальными странами мира. Те же перевозчики также перевезли 9,54 млн тонн грузов между этими странами. Во всем мире самолетами было перевезено более 150 млн тонн грузов. Ежедневно до 60 000 крупнотоннажных грузовых судов пересекают океаны, доставляя грузовые контейнеры с одного континента на другой, а вместе с ними и переносчиков инфекционных заболеваний — инфицированных вирусами комаров и зараженную сельскохозяйственную продукцию.
Как ни парадоксально, но наши усилия по организации современного мира для повышения эффективности, ускорения экономического развития и улучшения качества жизни — эти в основном успешные попытки превратить планету в глобальную деревню — сделали нас более чувствительными к воздействию инфекционных заболеваний по сравнению с теми, кто жил в 1918 г. И чем более продуманным, сложным и технологически интегрированным становится мир, тем уязвимее мы будем перед той ли иной гибельной стихией, разрушающей всю систему.
Четвертый фактор в нашей войне с микробами — это глобальное изменение климата. Честно говоря, мы не знаем, какими именно будут последствия, но можно поспорить, что они будут значительными. Распространится ли малярия, которая уже ежегодно убивает от полумиллиона до миллиона человек, на регионы, удаленные от экватора? Такое может произойти с любыми тропическими болезнями, особенно передающимися комарами, например с лихорадкой Зика.
Неужели зимы на Среднем Западе больше не будут достаточно холодными, чтобы уничтожать летних болезнетворных агентов?
Пример малярии также иллюстрирует еще одно важное понятие общественного здравоохранения: различие между эпидемическими и эндемическими заболеваниями, о которых мы упоминали ранее. Эти более полумиллиона смертей в Африке намного превышают любые реальные оценки того, что мог вызвать вирус Эбола во время вспышки в 2014 г. Тем не менее малярия и другие эндемические заболевания, такие как туберкулез, не вызывают паники в других странах и не приводят к свержению правительств. Из-за них не звучат угрозы закрыть аэропорты и границы.
В отличие от хронического заболевания, вспышка, особенно вызванная вирусом, передающимся по воздуху от зараженного человека или посредством укуса комара, которого мы даже не почувствуем или не заметим, создает ощущение паники в сочетании с безуспешными попытками разобраться в научных данных и взять контроль над ситуацией в свои руки. Разумеется, это влечет за собой дестабилизацию и тяжелые последствия. После терактов 11 сентября 2001 г. от небольшого количества порошка со спорами сибирской язвы, отправленного почтой в Конгресс США и представителям СМИ, пострадало всего двадцать два человека, но на решение проблемы все равно потребовались миллиарды долларов. Офисное здание сената имени Харта, расположенное через дорогу от Капитолия, было закрыто в течение нескольких месяцев, а доставка почты в этом районе была парализована. При этом сибирская язва не так заразна, как лихорадка Эбола и оспа. От другого инфицированного человека ее не подхватишь.
Источник: polit.ru